читать дальше***

— А потом твоя репутация, твои планы, твоя жизнь — всё в одночасье проваливается к чертям. И ты знаешь, что со временем лучше не станет. Ничего не забудется, всё задокументировано, — Комильфо — «Милли» — смотрит сквозь Пикника, отражающегося в её зеркале, и даже не пытается притворяться, что у неё всё хорошо. Он не клиент, и этот факт позволяет ей не разыгрывать в который раз невыносимую лёгкость бытия. Он даже не очередная временная величина в её мире, где нет никого постоянного. Просто случайный попутчик, которому можно рассказать чуть больше, чем ничего. — Потому что у киберпреступлений нет срока давности.

Будучи уверенным, что всё в порядке, Пикник никогда не интересовался тем, что с ней стало после ареста Натса и Несквика. Он, если говорить начистоту, вовсе думать о ней забыл — не в таких близких они были отношениях, просто знакомые, способные при встрече обменяться разве что парой ничего не значащих фраз. Комильфо периодически появлялась на периферии зрения, неизменно живая, цветущая и занятая миллионом каких-то своих дел. У неё, казалось, ничего общего не было с братьями, всегда державшимися немного особняком: разные интересы, разные жизненные пути, разные идеалы и круги общения.

Корпорация с самого начала своего существования придерживалась политики нулевой толерантности к киберпреступникам и их сообщникам, так что и разбираться, что к чему, никто не стал. Какой-то власть имущий фашист, посчитав, что вражьи гены ничего хорошего не принесут и рано или поздно себя ещё проявят, наскоро склепал обвинение в сознательном укрытии преступников и сливе информации. Никакой большой бучи не последовало, всего лишь скромное внутреннее разбирательство с одним из сотен сотрудников, долгие беседы со Службой Безопасности и, конечно, жирный крест на карьере начинающего игрового журналиста. После этого Корпорация не подпустила бы её ни на шаг, особенно к рейтинговым турнирам игровой среды. А это значит, что в индустрию путь закрыт наглухо, как и ещё десяток запасных или альтернативных путей.

Пикник морщится: вот тебе и священные родственные узы. Сколько неприятностей только из-за того, что по стечению обстоятельств носишь одну фамилию с парой сетевых террористов. Далеко с таким багажом в этом городе не уедешь.

— Если ты не представляешь никакой особой ценности, им проще и выгоднее объявить тебя врагом народа и вышвырнуть прочь, в назидание другим, — обхватив себя за плечи тонкими руками, ссутулившись и подтянув колено к груди, она, как на жёрдочке, сидит на низком пуфе перед туалетным столиком и рассеянно покачивает головой в такт своим мыслям. — Впрочем, если ты чего-то стоишь, они делают примерно то же самое. Сколько талантливых ребят уже заперли в застенках? Надеюсь, Натсу отлично икается там, где он сейчас прогает для этих ублюдков.

То, о чём Комильфо упомянула, Пикнику уже знакомо по чужим нечаянно подслушанным разговорам. Слухи о том, что особо талантливых хакеров, попавшихся на горячем, Корпорация вербует в свои ряды, ходят уже давно. Примерно с тех самых пор, как отменили смертную казнь в качестве высшей меры наказания за киберпреступления. Проверить эту теорию нет никакой возможности, но такой шаг кажется сверхлогичным — будь Пикник Корпорацией, он непременно придумал бы нечто подобное.

— Думаешь, Натс стал бы на них работать?

— Думаю, он продержался бы пару месяцев, освоив какую-нибудь медитацию или любой другой способ достижения нирваны. Но более вероятно то, что он уже продал душу за возможность снова постучать по деке, — Комильфо поджимает губы и берёт со столика подводку. Она не успела закончить макияж и уложить волосы до прихода Пикника, впала в меланхолию и забыла об этом, а теперь злость заставила её прийти в себя. — Ну или ради Несквика. Я всегда говорила, что Натс нас за собой на дно утащит, и была права.

— Значит, злишься только на старшего, — все вокруг страдают от банальной нехватки нормального человеческого общения и горят желанием выговориться, а в Пикнике почему-то видят идеальную для этого кандидатуру. Выбор странный, Пикник не особо жаждет выслушивать чужие излияния, но отсюда ему хотя бы не хочется сбежать поскорее. С Баунти было намного сложнее.

— Я, наверное, убью его, если ещё когда-нибудь увижу, — довольно безучастно отвечает она, ловким заученным движением рисуя стрелку. — Он слишком долго безнаказанно играл в бога и забыл, что может однажды не справиться. И что это повлечёт за собой последствия.

Безразличный разговор об убийстве неожиданно хорошо вписывается в ретро-обстановку её небольшой комнатки. Здесь всё как в старых фильмах, да и сама Комильфо выглядит как человек из далёкого прошлого — ни железа в голове, ни имплантов, ни модификаций, ни даже банальных татуировок. Наверное, Пикник не удивился бы, достань она сейчас револьвер из прикроватной тумбочки: огнестрельное оружие тоже пришлось бы к месту. И пусть «чистые» убийства давно стали редкостью, атмосфера навевает мысли о чём-то подобном. Пуля в лоб, кровь на ковре и стенах. Яркая киношная картинка.

— А на младшего тоже злюсь, конечно. Но просто за то, что своим умом жить не научился. Как заглядывал с детства Натсу в рот, как ловил каждое слово — так и ловит до сих пор, если жив.

Не знай Пикник абсолютно точно, что находится в реале, подумал бы, что попал в симулятор годов этак девяностых двадцатого столетия. Но он принципиально не погружается, а в гости добирался на своей собственной машине по всё тому же неизменному Сити. И даже по лестнице на шестой этаж поднимался своими собственными ногами — по традиции, из недоверия к лифтам.

— Раз уж речь так удачно зашла о моих дражайших братьях, давай перейдём к делу, ради которого я заставила тебя тащиться через полгорода, — Комильфо поворачивается к нему лицом, смотрит снизу-вверх серьёзно и сосредоточенно.

Она позвонила спустя несколько дней после разговора с Баунти, когда Пикник уже начал забывать о необходимости ждать от кого-то новостей. В его голове было полно мыслей о других, более близких и волнительных вещах — например, о том, что Скит вполне неплохо обосновался в комнате Сникерса, что лёд тронулся и с этим теперь нужно как-то жить. Посреди шторма эмоциональной нестабильности он едва удерживался на ногах, и появление Комильфо пришлось очень кстати, сыграв на отвлечение и послужив неплохим костылём. Просьба оказалась элементарной и заключалась в том, чтобы забрать несколько принадлежавших её братьям вещей. Потенциально эти вещи могли даже представлять для Пикника интерес, но суть явно была не в том, чтобы кого-то одарить. Оставалось только на месте выяснить, в чём подвох.

— Я нашла это спустя какое-то время после ареста, когда съезжала со старой квартиры, — из ящика туалетного столика Комильфо достаёт небольшой запаянный пакет. — Спрятано было хорошо, но удивительно, как Служба Безопасности ничего не заметила. Они ведь всё перевернули вверх дном.

Содержимое с трудом просматривается сквозь полупрозрачную оболочку, но догадаться, что там, не так уж сложно: мемори-чипы, флеш-драйвы, внешний хард — всевозможные устройства накопления и хранения информации в немалом количестве. На пакете, как и на самих носителях, нет никаких опознавательных знаков, но от кого ещё они могли остаться, как не от братьев-хакеров?

— Если бы Корпорация не решила избавиться от всех Нестле разом, я, может, просто оставила бы этот пакет там. Или даже сама отнесла его специалистам, — она постукивает пальцами по колену, недружелюбно глядя на «подарочек». — Но не после того, как со мной обошлись. Корпорация не получит от меня ничего, ни крохи информации, даже если для этого придётся сделать Натсу большое одолжение.

Усмешка Пикника и её заставляет слегка приподнять уголки губ. И правда, забавный выбор — на кого же больше злиться и обижаться, против кого идти и кому делать назло. Пусть даже в мелочах.

— Что там за информация? — Пикник принимает из её рук пакет, взвешивает его на ладони. Ответ оказывается совсем не таким, как он ожидал, и немало удивляет:

— Не знаю, — Комильфо пожимает плечами. — Меня никогда не интересовало, чем занимались мои братья, я ничего не хотела об этом слышать и, если честно, не хочу до сих пор. Чем меньше я знаю — тем лучше, потому что никто не сможет вытянуть из меня эту информацию, если она вдруг понадобится. Я не прикасалась к пакету с того самого момента, как привезла его сюда и спрятала.

Пока Пикник задумчивым взглядом изучает попавшее в его руки добро, Комильфо опять вспоминает про время и начинает нервно кружить по комнате, соображая, что ещё ей нужно срочно сделать перед выходом. Опоздание на работу уже маячит перед самым носом, грозя в ближайшее время претвориться в реальность. Она почему-то не рассчитывала на то, что будет так много говорить.

читать дальше— У меня ещё вопрос, — Пикник прослеживает глазами причудливую траекторию её движения по комнате. — Почему именно сейчас?

— Вся эта мелочь — источник постоянного беспокойства. Вдруг Натс или Несквик раскололись и сболтнули лишнего? Вдруг в следующую минуту ко мне снова нагрянут с обыском? — голос из глубин шкафа, куда Комильфо нырнула практически с головой, звучит глухо и немного невнятно. — Я собираюсь двигаться дальше и не хочу угодить в неприятности. Второй раз, со всей этой информацией на руках, мне так просто не отделаться, а этого позволить себе я никак не могу. Нужно избавиться от того, что тянет меня на дно. Сначала я хотела просто устроить большой погребальный костёр, но потом подумала, что кому-то это может пригодиться.

Резон в её словах есть, все записанные на носители данные наверняка представляют определённую ценность для Корпорации. Какой-нибудь ерунды вроде альбома с семейными фотографиями там быть не может, иначе не стал бы Натс вытаскивать эту информацию из своей головы и головы своего брата. И если служба безопасности узнает о существовании архива и о его местоположении, долго гостей ждать не придётся.

— То есть, если на дно утянет кого-то другого — не страшно, — Пикник тактично отворачивается, когда Комильфо начинает стягивать домашнюю футболку и шуршит снятым с плечиков платьем. — В целом, логично, не придраться. Только мне-то это зачем?

— Ох, умоляю… Кто станет тебя искать? — она фыркает, торопливо застёгивая молнию и снова возвращаясь к зеркалу, чтобы поправить волосы. — И не свети мне тут своей татуировкой, я прекрасно знаю, что ты работаешь на ублюдков. Но у тебя даже разъёма нет, ты в самом низу иерархии, никому нет до тебя дела. Человек-невидимка.

— Откуда такое доверие? Не боишься, что я прямо сейчас пойду и сдам все эти чипы, а вместе с ними и тебя?

Комильфо тяжёлым взглядом припечатывает к месту его отражение, вздыхает и качает головой — только светлые локоны подпрыгивают вверх-вниз:

— Валяй, делай, если хочешь, чтобы тебя загребли за компанию. Но что-то ты не очень похож на подлеца, да и Баунти говорила, что тебе можно верить. А эти вопросы только потому, что ты любишь ко всему прикапываться, — впервые за всё время, что Пикник находится в её маленькой, светлой и уютной ретро-комнатке, она по-настоящему улыбается. — Ну так что? Возьмёшь? Или я перестаю быть порядочной сестрой, с чистой совестью забываю про свой сестринский долг и беру в руки молоток?..

Без лишних комментариев Пикник закидывает пакет в рюкзак и застёгивает карман, ставя звонко вжикнувшую точку в их маленькой сделке. В нём уже разгорелось любопытство, а поработать молотком и превратить это барахло в кучку бесполезных обломков он всегда успеет и сам. Ломать — не строить. К тому же, Комильфо за это короткое время успела его к себе расположить, и он не против снять с её плеч хотя бы сотую долю груза — от него это не требует никаких усилий.

— Подкинуть тебя до работы? — предлагает Пикник, когда она в очередной раз вздыхает и мучительно закатывает глаза, взглянув на часы. Движение при этом не прекращается ни на мгновение: что-то в срочном порядке скидывается в сумочку, мелькает в руках расчёска. — Я на машине.

— О, нет-нет, — отмахивается Комильфо, критично рассматривая себя в зеркало. — Спасибо за предложение, но не думаю, что мой клиент обрадуется, если меня привезёт другой мужчина. Забавные люди. Знают, кому и за что платят деньги, но категорически бесятся, когда об этом факте им напоминают.

Пикник испытывает некоторые трудности с реакцией на то, что только что услышал. Он ведь в итоге так и не поинтересовался, чем Комильфо теперь зарабатывает на жизнь, и отчасти смущён посетившей его догадкой.

— Ты что… Мм… — не стоило ему вообще начинать эту фразу, теперь уже никуда не денешься, а в голову как назло не приходит ни одной путной мысли.

— Да-да. Эскорт и дополнительные услуги. Иногда. Не буду подробно рассказывать, как дошла до жизни такой, просто в тот момент всё было действительно плохо, — щёлкнув пальцами, она берёт со столика флакон духов и аккуратно брызгает на запястье. — Предложение показалось заманчивым, к тому же Мадам оказалась моей знакомой. Отказываться я не стала. Убрала разъём из своей отчаявшейся головы, потому что в этом городе больше всего ценится натурпродукт, и получаю неплохие деньги. Да и клиенты… не какие-нибудь задрипаные джанки. Подкоплю ещё немного — и смогу заняться чем-нибудь более достойным максимально далеко от Корпорации.

Все эти мечты о лучшей жизни… Знавал Пикник целеустремлённых энтузиастов с полными карманами надежд на светлое будущее, которым так и не суждено было сбыться. Может, хоть кому-то в этом городе получится, наконец, осуществить задуманное. И её напряжённым плечам, нахмуренным бровям и иголками ощетинившейся, готовой принять на себя шквал осуждения броне он искренне желает удачи.

Они прощаются очень тепло, понимая, что уже вряд ли снова встретятся — если только случайно и неумышленно приметят друг друга на улицах Сити. Комильфо пожимает ему руку и направляется к лифту, оставив за собой шлейф лёгкого сладковатого аромата, а Пикник торопливо сбегает по ступеням лестницы, на ходу надевая рюкзак.

***

читать дальшеНа небольшую, но внушительную горку мемори-чипов и прочих запоминалок на столе Скиттлз смотрит крайне недоверчиво и скептически. Подкинул Пикник ему задачку, ничего не скажешь — посмотри да расскажи, что к чему и почему. Ни откуда взял добычу, никаких ориентиров или намёков, что вообще там может быть. Элементарная логика подсказывает, что Пикник не имеет ни малейшего, ни самого крошечного понятия, а вот это уже не очень здорово. Совсем не добавляет доверия или энтузиазма.

— Тебя не учили, что совать всякое себе в голову — небезопасно? — раскачиваясь на стуле, он вертит в руках флешку и активно пытается осуждать. Но Пикник, что характерно, как в танке, его не проймёшь:

— Учили. Заметь, в свою голову я ничего пихать и не собираюсь.

— Ещё лучше, — Скиттлз зевает и красноречиво почёсывает переносицу средним пальцем. — А если там какой-нибудь вирусняк, который превратит меня в пускающий слюни овощ?

— Эту стадию, правда без слюней, мы уже проходили. Во второй раз будет легче, — Пикник невозмутимо подпинывает ножку стула в тот самый момент, когда Скиттлз откидывается назад. Чтобы не свалиться, приходится в срочном порядке захлопнуть пасть и панически вцепиться в стол.

— Ах ты ж пи… падаль! — задохнувшись от возмущения, он едва успевает заменить уже готовую было вырваться нецензурщину на первое попавшееся приличное слово.

— Из нас двоих стать падалью ты рискуешь намного сильнее, — Пикник поднимается со сникерсовой тахты, от души хлопает Скиттлза по макушке. Ещё немного — и у него искры полетят из глаз, но зато Пикник хотя бы не выглядит бледной тенью самого себя, не хватается за стены и не меняет лицом цвет раз в полминуты. Да и вообще проявляет удивительное спокойствие и стойкость, находясь в этой комнате. — Данные с флешек я и сам могу просмотреть у себя на терминале. Но для всего остального нужны разъёмы, увы, так что без твоей помощи не обойтись. Я тебя не прошу прямо сейчас всё бросить. Просто попробуй вытащить оттуда что-нибудь, как выдастся минутка или настроение будет подходящее.

С одной стороны, Скиттлзу интересно взглянуть, что такого загадочного принёс ему не кто-нибудь, а Пикник. С другой стороны, любопытство погубило кошку, и нарываться ему не хочется. С тоской глядя в монитор, где красуется недавно начатый макет, он взвешивает все «за» и «против», заранее зная, что так или иначе не выдержит и всё равно полезет смотреть.

— Эй! — кричит он в открытую дверь, вслед только-только оставившему его в покое Пикнику. — Ну серьёзно, ты бы хоть сказал, откуда всё это добро.

— Комильфо отсыпала, — доносится из коридора, и Скиттлзу снова приходится цепляться за стол, как за спасательный круг. Всё-таки, пора избавляться от привычки качаться на стульях.

— В смысле Комильфо? — едва восстановив равновесие, он несётся выяснять подробности, но Пикник уже заперся в ванной и не открывает. Поскрёбывая закрытую дверь, Скиттлз пытается оправиться от неожиданной зверской атаки призраков прошлого, заставших его врасплох. — То есть. Правда она? Или ты просто первое пришедшее на ум имя сказал, чтобы я отстал?

— Мой ум не настолько извращён, — за шумом воды ворчание Пикника едва слышно, приходится, наряду с и так напряжённым мозгом, напрягать ещё и слух. — Стал бы я упоминать Нестле, если бы хотел от тебя отвязаться?

Резонно. Любое появление этих товарищей на горизонте всегда вызывает целую кучу вопросов, на которые практически никогда не находится ответов. Снова услышать о ком-либо из этой семейки спустя такой короткий срок Скиттлз ну никак не ожидал. В его понимании Нестле должны были сгинуть из поля зрения если не навсегда, то очень, очень надолго.

— Но откуда? И почему? Как это вообще произошло? — продолжает недоумевать он, с большим неудовольствием отмечая, что ему очень не по нутру пришлась суперсекретность этой встречи. Они не обязаны отчитываться друг перед другом о каждом шаге, с чего бы; но любые новости из прошлого кажутся достаточно важными, чтобы ими поделиться.
Возможно, это чувство есть только у него.

— Давай я расскажу тебе эту историю как-нибудь потом? — Пикник там наверняка опять закатывает глаза — мол, совсем клиника и не лечится. Скиттлз не видит никакой проблемы в том, чтобы поговорить с дверью, но временно отступает. Ещё не хватало начать раздражаться, он и так только-только перестал чувствовать перманентное желание бросаться на людей.

Заставить себя вернуться к работе в этой ситуации практически невозможно. Скиттлз опять сталкивается с тем, что постоянно отвлекается, буквально каждые пять минут, и мыслями находится в совершенно другом месте. Продуктивность медленно ползёт к нулю, с мерзким бульканьем втягивается под плинтус и где-то там затихает, бросив Скиттлза на произвол судьбы, вздыхать и перебирать запоминалки. Если эти штуки действительно принадлежали Натсу и Несквику, риск нарваться на что-нибудь очень неприятное автоматически увеличивается вдвое. Либо Скиттлз сильно ошибается на их счёт. Стоит ли говорить, что второй вариант куда предпочтительнее первого?

В итоге Скиттлз проигрывает этот бой, не продержавшись даже пары часов и не оказав маломальского сопротивления. Педантично извлекая свои собственные мемори-чипы, он приценивается к развалу на письменном столе, наугад выбирает один и осторожно вставляет в освободившийся разъём. Немного поколебавшись, подключается к терминалу «вилкой» и, постукивая пальцами по столу, готовится ждать, когда машина распознает чип у него в голове. Это занимает некоторое время, машина думает, кажется, дольше самого Скиттлза.

— Так, что тут у нас… — едва слышно бормочет он себе под нос, пробегаясь глазами по списку файлов в открывшемся окне. Названия в виде мешанины букв и цифр ни о чём ему не говорят, и единственное, что Скиттлз выносит из этой быстрой ревизии — немаленький размер файлов. Информации будет выше крыши.

Ну, поехали. Торопливо помянув добрым словом Сетевую богиню удачи, чтобы не бросала в трудную минуту, он запускает загрузку. На несколько мгновений взгляд привычно теряет фокусировку, а потом чужие данные начинают наполнять его голову.

Опасения поймать какой-нибудь вирус, к слову, оказываются напрасными, а вот вероятность значительно перегрузить кратковременную память перестаёт быть иллюзорной очень скоро. Скиттлз подключает второй, а затем и третий чип, и пространства практически не остаётся, всё занимают графики, чертежи, бесконечные строки кода и комментариев — которые, пусть и записаны человеческим языком, всё равно остаются малопонятными. Скиттлз так себе технарь, он знает и понимает только то, чему его научили, что показали на пальцах и объяснили. Поэтому поначалу разобраться хоть в чём-то ему очень трудно, особенно учитывая, что чипы не пронумерованы и данные загружаются в произвольном порядке. Но со временем кое-что начинает складываться в более-менее цельную картину, и ему удаётся уловить общее направление мысли.

Когда глаза постепенно начинают разъезжаться в разные стороны, из ушей того и гляди пойдёт дым, а голова, кажется, вот-вот лопнет, он останавливается. Прежде, чем перегибать и жадничать, нужно придумать способ безопасной пересадки мозгов, которого пока не существует в природе. Лёжа лицом в стол, он какое-то время только и может, что дышать, прикидываясь кулером для собственной головы. Тот, кто сумел вытянуть из своей памяти столько чистых данных, без примесей всякого лишнего мусора — гений, конечно, но тот ещё задрот и самый настоящий мудак.

читать дальше— Вот, держи, — Пикник чем-то стукает о столешницу совсем рядом с его перегревшейся головой. С усилием скосив глаза в сторону, Скиттлз распознаёт в приземлившемся по соседству предмете кружку. Предположительно, с чаем. — Ты что, совсем ни в чём меры не знаешь?

— Сахар?.. — восставая из пепла, он поскорее сгребает ёмкость с живительным напитком, и требовательно смотрит на друга, дожидаясь ответа. Пить горькую гадость он может, только находясь на строжайшей диете или будучи при смерти. Сейчас случай близкий, но всё ещё не то.

— Куска четыре туда вбухал, не меньше, — бурчит Пикник, поражаясь периодическим капризам человека, который совсем недавно жил на воде и самой дешёвой, самой лютой синтетике, не жужжа и не возмущаясь. А теперь ему если чай, то непременно с сахаром.

— А меру я знаю. Не все ведь чипы пересмотрел, — булькает Скиттлз довольно живенько, значит, ничего страшного с ним не случилось. Просто загрузился под завязку, со временем отойдёт. — Из того, что я там видел, на сто процентов понятно было примерно нифига. Но ты, Пик, притащил домой золото.

Оживая на глазах, он с большой осторожностью вытаскивает чипы из головы и стопкой складывает перед собой:

— На этих карточках вся инфа по оцифровке. Технология, алгоритм действий, код… Короче, всё. Всё, чтобы воспроизвести процесс. Нужен только шарящий в этой теме надёжный человек, чтобы разобраться — и вуаля. Конструкт готов. Мы богоподобны.

— Да-да, и никому больше не придётся умирать, — Пикник неожиданно не разделяет энтузиазма, и Скиттлз вспоминает о его скептицизме относительно конструктов и оцифровки. То есть, он даже не понимает, какое сокровище попало к нему в руки.

— Слушай, ну если ты так сомневаешься, то попробуй продать технологию Корпорации, — разворачивать новый спор нет ни желания, ни смысла, но хоть как-то впечатлить Пикника всё же хочется. Лишь бы он не воспринял это предложение слишком буквально, но Скиттлз ещё не утратил веру в него окончательно. — Посмотри, сколько денег они тебе предложат, и как быстро придут нас с тобой убивать.

— Значит, для тебя инфа оказалась полезной. Я рад, — Пикник даже не старается сделать вид, что сказанное Скиттлзом его сколько-нибудь волнует. — Имеет смысл забирать у тебя флешки и хард, или ты окончательно решил на время задвинуть заказ и самостоятельно всё пересмотреть?

— Хард? Был ещё хард? — вытянувшись в струнку, Скиттлз хищно прищуривается и, обнаружив на столе распечатанный пакет, из которого перед ним и были торжественно вывалены чипы, вцепляется в него клещом. Запускает руку внутрь и нащупывает гладкий пластиковый бок внешнего жёсткого диска.

Смутные подозрения, что может на нём храниться, кислотой разъедают Скиттлза изнутри. Кратковременный восторг уступает место угрюмой сосредоточенности, как будто у него в руках — бомба, таймер которой уже отсчитывает секунды до взрыва.

— Я тут сам управлюсь, ты иди, поспи, — отмахивается он от Пикника, в сомнениях покусывая губу. Разительная перемена должна была броситься тому в глаза, но частичная потеря заинтересованности в предмете обсуждения ослабила внимание.

— Ок, доброй ночи. Долго не сиди, — пара привычных похлопываний по плечу, традиционное «да, мам» в ответ, и Пикник оставляет его наедине с сомнениями и догадками. Скиттлз дожидается, когда в соседней комнате скрипнет диван, и подключает хард, от волнения не с первого раза попав в разъём на корпусе терминала.

Вот эти файлы ему уже знакомы, с ними он имел дело и в точности знает алгоритм. Впрочем, там ничего сложного, с импортом любой ребёнок справится; куда сложнее дождаться его окончания, когда кончики пальцев покалывает и холодок разливается вдоль позвоночника, а от предвкушения внутри всё зудит. И вот, наконец! Скиттлз погружается в ту же секунду, не будучи до конца уверенным, что морально готов.

Город встречает его знакомым, родным запахом, теплом на коже и лёгким приятным ветерком в спину. Скиттлз не появлялся здесь уже довольно давно, но на сей раз он не наслаждаться пришёл. Пару мгновений он прислушивается к городу, прислушивается к своим ощущениям, ждёт того же неприятного чувства, как было при подключении Дэмса. И чувство приходит, как по заказу — будто кто-то стоит прямо за плечом, смотрит тяжёлым взглядом. Скиттлза передёргивает, он машинально оборачивается, но конечно никого не видит.

— Привет? Ты здесь? — он не уверен, куда смотреть, когда разговариваешь с невидимым собеседником, но точно знает, что конструкт прямо рядом с ним.

— Это чё вообще, — отзывается пустота крайне ошарашенным голосом. — Скит, у тебя совсем кукушечка слетела, ты когда это всё успел сваять?

С негромким стоном Скиттлз медленно оседает на землю и закрывает лицо ладонями, титаническим усилием подавляя зарождающийся в груди нервный, истеричный смех. Когда? Когда, чёрт возьми, они это сделали?! И слова никому не сказали!

Пустота разговаривает с ним голосом Сникерса.

***

читать дальшеСкиттлз возвращается из погружения, когда за окном давно уже белый день. Какая-то скотина отдёрнула шторы, пока его не было, и свет от всей души долбит по глазам, заставляя жмуриться и хрипло материться вполголоса. Информационная буря, вроде, больше не буйствует у него в голове, но мозг давит на черепную коробку так, что будь здоров, да и общее самочувствие не блещет. Не иначе, черти устраивали на нём дикие пляски во славу Сатаны, да и задница от долго сидения на стуле стала квадратной, хоть он и принимал превентивные меры в виде пары подложенных подушек. Пора уже купить шнур подлиннее или приспособить какой-нибудь переходник, чтобы подключаться лёжа. Или продать на металлорынке три старые машины, чтобы купить новую, красивую, блестящую и, главное, переносную тачку.

— Неужели солнце соизволило взойти? — Пикник улавливает его шевеления и привычную «утреннюю» ругань своими локаторами, как будто специально сидел в тишине и дожидался, когда же из соседней комнаты начнут доноситься хоть какие-нибудь звуки.

— И тебе хуютречка, — в тон отзывается Скиттлз, стремительно выбешивается на открытую дверь, на шторы, на неудобный стул, на мир вокруг, отцепляет «вилку» и бесформенной массой сползает на пол. До тахты два шага, упасть бы и спать, не приходя в сознание, часов дцать к ряду. Но в дверном проёме уже маячит лицо Пикника, значит, придётся ещё немного повременить со сном. — Что? Чего-то нужно? Какое-то дело, или ты просто соскучился?

Он отлепляет от предплечья два кругляшка стимпластыря, делает страшное лицо, закидывая их в мусорное ведро, и уже готовится оправдываться тем, что он — человек-который-смог и «зато доделал и отправил заказчику макет», но застывает с открытым ртом. Точно. Это не у Пикника дело к нему, это ему самому очень нужно было поговорить с Пикником. Прямо сразу, как Среда отпустит. Только вот речь он не заготовил и вообще в смятении.

— Скит? — Пикник присаживается перед ним на корточки и пару раз щёлкает пальцами перед лицом. — Всё в порядке? Ты как-то очень побледнел.

— Взбледнулось маленько, переживу, — отзывается он, ознаменовав своё возвращение из ступора несколько заторможенным морганием. — Так. Давай ты сейчас выйдешь на две минуты, а потом зайдёшь обратно, и мы начнём сначала. Или нет, я к тебе сам приду.

— Ты опять перегрелся?

— Блин, Пик, долбаная пара минут, неужели это так сложно? — не то, чтобы он не понимал, что ведёт себя несколько эксцентрично, просто ему действительно очень нужно спокойно подышать без чужого подавляющего присутствия рядом, чтобы мысли перестали слипаться в вязкую кашу. Или не стоит торопиться? Лечь сначала поспать, отдохнуть хорошенько, не гнать лошадей.

Приценившись к этому варианту, Скиттлз отметает его в сторону. Не пойдёт. Его эмоции уже начали возвращаться из спячки и копятся изнутри, распирая понемногу рёбра. К тому же, он не такой чёрствый, как Пикник, и не утаивает от своих друзей настолько важные новости.

— Всё. Встречаемся через пару минут на кухне, не опаздывай, — Скиттлз машет на него руками, прогоняя прочь, и даже слегка подталкивает. Пикнику остаётся только смириться с тем, что его друг — настоящий шизик, место которому в соответствующем заведении, среди братьев по маразму.

А вот теперь начинается самое интересное. Как сказать человеку, потерявшему счастье всей своей жизни и даже смирившемуся с этой потерей, что его принцесса всё ещё не совсем жива, но и окончательно мёртвой технически считаться тоже не может? То есть, сказать-то можно прямо так, без обиняков, но хотелось бы лицо сохранить в целости. И вообще как-нибудь помягче подвести, потому что вопрос довольно деликатный и болезненный. Будь у Пикника разъём, можно было бы просто силком затащить его к терминалу, усадить, подключить и позорно сбежать, чтобы сам справлялся, но разъёма нет. Скиттлз не первый раз подмечает, что Пикник не склонен упрощать окружающим жизнь. Он заставляет разговаривать и всячески социально взаимодействовать, чёртов тиран.

— В общем, ты сам принёс, тебе и жить с этим! — как можно более тяжело и внушительно прошлёпав по короткому коридору босыми пятками, Скиттлз кладёт на кухонный стол пластиковую коробочку съёмного жёстника. Тушуется и сдувается, когда Пикник выразительно выгибает бровь, но деваться всё равно уже некуда, сам ведь пришёл.

— Ты ведёшь себя странно, — сообщает Пикник на тот случай, если Скиттлз ещё об этом не осведомлён.

— Ты сейчас тоже начнёшь вести себя странно. А я думаю, каким боком лучше встать, чтобы было не так больно, — бурчит тот себе под нос, не чувствуя себя в безопасности даже при том, что их разделяет стол. Он утрирует, конечно. Пикник довольно спокойный и уравновешенный, не склонный к бытовому насилию и только в исключительных случаях поднимающий руку на тех, кто заведомо слабее. Но вот она, исключительность, машет ручкой, а вот он, Скиттлз, у него всё ещё стресс, шок, эмоциональный раздрай и должен же организм как-то защищаться. — Давай договоримся винить во всём Нестле и только Нестле?

— Цирк с конями, — коротко комментирует Пикник, переводя выжидающий взгляд с него на хард и обратно. Скиттлз набирает в грудь побольше воздуха, зажмуривается на пару мгновений и усилием воли заставляет себя максимально успокоиться. Максимально. Всё чётко, всё по существу.

Выход — сзади и слева. Если вдруг бомбанёт, он успеет добежать.

— Видишь этот хард? Точно на таком же в своё время мне передали конструкт Дэмса, — для полноты картины не хватает только луча прожектора, направленного на одиноко лежащую на столе коробочку с торчащим из неё хвостом провода. — Вчера, когда я понял, что к нам попала технология оцифровки, в мою голову закрались подозрения. И я полез проверять свою теорию. Короче, пока мы где-то щёлкали клювами, Нестле успели точно так же оцифровать Сникерса.

Ну вот он и сказал. Это было даже не так сложно, только испарина на лбу всё равно выступила, холодная и омерзительная. А Пикник ни слова не говорит и больше не отводит от него постепенно стекленеющий взгляд. С удивлением Скиттлз осознаёт, что его вот-вот вывернет наизнанку от этого остановившегося взгляда и тяжёлого, густого молчания.

— Идиотская шутка.

Да кто же станет шутить такими вещами. Нервно хохотнув, Скиттлз открывает было рот, чтобы донести до Пикника эту великолепную в своей очевидности мысль, но слова застревают в горле, когда тот протягивает руку и поднимает хард на уровень глаз. Неторопливо рассматривает со всех сторон, кладёт обратно.

— Ты хочешь сказать, что вот это — Сникерс. Что внутри этой коробки… Внутри этой вашей Среды он — жив.

— Да, вот именно это я и пытаюсь до тебя донести, — капля пота отвратительно медленно ползёт по виску. Скиттлз непроизвольно задумывается, а что он сам сделал бы с человеком, принесшим ему такие новости, и приходящие на ум варианты не кажутся ему очень ободряющими. — У него пока нет оболочки, потому что аватару нужно создавать отдельно, но я с ним вчера поговорил немного. Он помнит смерть Дэмса, но не знает, что стало с неразлучной парочкой и тем более ничего о том, что случилось с ним самим…

— Уйди, — Пикник тяжело опирается локтями о стол и прячет лицо в ладонях. — Уйди, пожалуйста. Сейчас.

Скиттлз затыкается на середине фразы, шумно выдыхает лишний воздух и выходит из кухни. Спустя пару мгновений негромкой возни, из коридора доносится звук захлопнувшейся двери. Пикнику нужно немного времени и кто, как не Скиттлз, может понять это чувство.

***

читать дальшеБрови Орбита стремительно ползут вверх в попытке слиться с шевелюрой, когда Скиттлз появляется на пороге его мастерской второй раз за две или три недели. Сначала от него практически годами нет никаких новостей, а потом вдруг визит за визитом. Хотя, казалось бы, ничто не предвещало.

— Только не говори, что снова залил разъёмы водой. Если делать это с такой периодичностью, то скоро в твоём затылке не останется места, — заявляет он, поднимая ладонь в приветственном жесте. Но, кажется, вообще ни разу не угадывает, потому что следом за Скиттлзом в помещение заходит незнакомый высокий парень с очень странным выражением на лице.

Многие в этом городе живут в постоянном отрыве от реальности и не в состоянии понимать и осознавать своё местоположение, отслеживать совершаемые действия. Этот чем-то на них похож, но в то же время и отличается. Орбит откладывает инструменты и хватается за не первой свежести тряпицу, чтобы вытереть руки:
— Добро пожаловать. Чем могу помочь?

— Пикнику нужен разъём. Мне нужно что-нибудь выпить, — Скиттлз падает на ближайший стул и нахохливается, засунув руки в карманы. Окей, с ним всё понятно, разберётся сам — где хранятся запасы, ему известно, подсказки не нужны. А вот второй посетитель куда интереснее.

Конечно, кто же ещё это мог быть, как не Пикник. Из всей компании Скиттлза только он пока ни разу не заходил в гости к Орбиту. Починки, установки, модификации, имплантации — всё это до сих пор лежало вне сферы его интересов, и у них не было никаких причин встречаться. Очевидно, настал тот момент, когда Вселенная сделала хитроумный финт, и параллельные прямые пересеклись.

— Разъём так разъём, — Орбит лучезарно улыбается. Ему нравится работать с «чистыми», их не так уж много осталось, и каждый раз душа биомеханика трепещет и ликует, оставляя на не тронутом технологиями теле след. — Пойдём со мной. Много времени это не займёт. И не смотри, что кругом бардак, операционная у меня чистая.

— Наплевать, если честно, — равнодушно отзывается Пикник, следом за ним углубляясь в дебри мастерской. — Мне просто нужна эта херовина в голове. Остальное неважно.

Орбит за версту чует поломанные вещи и поломанных людей. Этот запах ни с чем не перепутаешь, и ему не нужно даже внимательно присматриваться к Пикнику своим модифицированным глазом, чтобы понять — всё плохо. Что ж. Если небольшое биомеханическое вмешательство сможет хоть как-то помочь, он будет только рад. Если нет… Наверное, он никогда и не узнает.

— Только один вопрос, — во второй раз Пикник подаёт голос, уже лёжа на кушетке под ярким светом лампы. — Ты знаком с технологией оцифровки?

— Ты меня с департаментом загробной жизни не перепутал? Или как там они называются, — удивлённый вопросом, Орбит на несколько мгновений даже отвлекается от перебора хирургических инструментов. — В общем, это же вотчина Корпорации.

— А научиться хочешь?..

***

читать дальшеЖизнь опять превращается в адскую карусель, и во второй раз нисколько не легче. Всё это враньё, кто-то сказал глупость, а Скиттлз и поверил. Дурак. Второй раз как-то намного больнее, намного страшнее, намного жёстче, а ещё весь ужас в том, что падаешь — не сам по себе, а за компанию. Потому что взяли за шкирку, как какого-то котёнка, и тащат, тащат вниз, на самое дно.

Пикник не видит ничего и никого вокруг, Скиттлз не видит в Пикнике Пикника. Глядится в него, как в зеркало; каждый день, двадцать четыре на семь, без обедов и выходных. Круги темнее ночи под глазами, нездоровая бледность кожи, мёртвый рыбий взгляд — это когда он бодрствует. Когда Пикник погружён, он слишком напоминает труп, а погружён он почти постоянно. Дубль два, только актёра заменили.

Всё, буквально всё, что только можно, перевернулось с ног на голову, а Скиттлз не успел перевернуться следом. Паззл рассыпался, кусочки перемешались и ни за что не хотят находить общие грани, в глазах рябит, земля ушла из-под ног и пустилась в дикий пляс. Незыблемое, железобетонное основание по имени Пикник, так долго удерживающее его в реальности, неизменный ориентир и вечный здравый смысл, не поддающийся никаким уговорам Лукавого, вдруг просто исчез. Сломался с негромким хрустом, рассыпался горкой не поддающегося восстановлению хлама.

Он честно пытался докричаться, но его взяли за горло и весьма некуртуазно попросили оставить своё мнение при себе. Финита. Спорить с такими аргументами — больно и травмоопасно, с шеи Скиттлза всё ещё не до конца сошли синяки, оставленные крепкой и почти безжалостной хваткой.

Скиттлз, кажется, физически не умеет помогать, и делает только хуже. Часами и днями он просиживает в своём виртуальном городе, подключив рабочее ПО и моделируя из бесформенной полигональной модели Сникерса — таким, каким он его помнит. Часами и днями он вылепливает уже однажды умершего человека, и, пожалуй, только создание аватары для бестелесного конструкта на второй раз даётся легче.

— Я ваш новый бог и создатель. Преклонитесь. Боготворите, — бормочет Скиттлз себе под нос, когда лицо болванчика начинает отдалённо напоминать человеческое. Дэмс, неизменно его сопровождающий и иногда подсказывающий из-за спины, только посмеивается в ответ и разминает напряжённые скиттлзовы плечи.

Хорошо хоть Сникерс никак не комментирует процесс и не вмешивается. Сникерс по уши занят Пикником, носится где-то невидимым ураганом и хохочет. Он очень быстро догадался, что произошло нехорошее, и прямо спросил об этом Скиттлза, когда тот появился в зоне доступа. Дэмс тут же попал под подозрения, но открещивался всеми правдами и неправдами, а конструкт только презрительно фыркал:

— Как тут не догадаешься. Твоё еблище, Скит, такое кислое и скорбное, что даже цветы вянут, когда ты проходишь мимо, — а потом он обложил самого себя со всех сторон такими нелестными эпитетами, что уши присутствующих на сеансе самокритики попытались смущённо свернуться в трубочку. Но не согласиться с ним было сложно — именно такой, именно туда и растуда. Все они… туда.

Регулярно приходят мысли. О том, что лучше бы он был последней сволочью и мразотой, но ничего не сказал Пикнику о Сникерсе, чем переживать ночной кошмар наяву. Чем беспомощно наблюдать, как мелким крошевом рассыпается последний, самый лучший из них. Как будто миру недостаточно драмы.

— Ты ни в чём не виноват, — Дэмс гладит его по голове тёплой-тёплой ладонью, а Скиттлз даже не может заставить себя на него посмотреть. Конечно, не виноват, он ведь договорился с самим собой винить во всём Нестле и только Нестле. Только вот легче не становится, потому что на сей раз проёбано действительно всё.

***

читать дальшеЗасыпать с каждым разом становится всё сложнее. Лёжа на не расправленной постели, Пикник бессмысленным взглядом смотрит в потолок, наблюдает движение бликов и теней. Он сам — большое бесформенное пятно на одеяле, чернильная клякса, постепенно перестающая понимать, что она такое, где она находится и зачем это делает.

Иногда Пикник слышит голос Сникерса, обращающийся к нему из ниоткуда. Иногда — нет. Оба состояния — правдивы и реальны, но плохо в нём уживаются, заставляя голову чувствовать себя странно.

Странность теперь стала его повседневностью. Орбит обещает, что со временем её станет поменьше, нужно только привыкнуть к дополнительной дырке в затылке — мол, улучшенная вентиляция на всех производит неизгладимое впечатление. Наверное, он знает, о чём говорит, но Пикнику постоянно хочется доказывать, что никто ничего не понимает.

Как можно понимать вообще хоть что-то, когда тебя двое. Когда твои друзья умирают, но на самом деле не умирают. Когда в твоей голове голос Сникерса спорит с тобой, подшучивает над тобой, смеётся, отчаянно ругается, ведёт с тобой диалоги, а ты даже не можешь спросить, слышит ли это кто-нибудь ещё, или ты просто медленно съезжаешь с катушек. Или съехал. Уже.

Можно спросить у Скиттлза, но Пикнику кажется, что он врёт. И ненавидит. Молча, потому что ему всё ещё больно разговаривать. Или он притворяется, что больно.

— Пик!

У него всё ещё звенит в ушах полный радости вопль Сникерса. Голос, который он не надеялся услышать больше никогда, который не должен был услышать, лишающий его опоры, силы воли, самообладания и инстинкта самосохранения, обращающий в прах всё, во что Пикник верил, в чём себя убедил, что сделал своей аксиомой.

— Ёб твою мать, я знал, что ты притащишься, ты просто не мог не притащиться. Шило в жопе! — да, именно такой должна быть первая встреча спустя миллиарды лет порознь, какой ещё она может быть? Возмущение и восторг, смешанные в равных пропорциях в его звонком голосе, и молчание Пикника, который никак не может поверить в происходящее.

— Ну ты не мог подождать? У меня даже лица нет ещё, чего тебе вечно надо вперёд всей планеты лезть?

Конструкты — фейк. Оцифровка — миф.

Могут конструкты так хорошо притворяться живыми?..

— Ты что, от бота меня отличить не можешь? Пропиши себе в челюсть сам, пожалуйста, а то у меня пока физически не получится… Дурак ты, Пик. Совсем дурак.

Плохо, что к нему нельзя прикоснуться, но и эта проблема скоро должна исчезнуть. Пикник разглядывает свои ладони в полумраке комнаты. Какой должна быть на ощупь аватара конструкта?

А. Но он же пожимал руку Дэмсу и не почувствовал ничего необычного. Даже внимания не обратил, настолько всё было в порядке вещей.

Ужасно запутано.

Пикник закрывает глаза. В соседней комнате шуршат по полу ножки стула, отодвигаемого от стола, тело тяжело падает на тахту и не шевелится. Он прислушивается очень сосредоточенно, но больше никаких звуков Скиттлз не издаёт. Рановато сегодня. Почему? Он всё закончил? Или просто слишком вымотался, чтобы продолжать? Желание пойти, растолкать его и выяснить причину почти непреодолимо, но Пикник силой удерживает себя на месте. Несколько часов потерпеть он в состоянии, к тому же организму нужно дать небольшую передышку. Да и Скиттлзу всё ещё необходимо хоть иногда спать.

Спустя ещё пару дней Скиттлза периодически начинает лихорадочно потряхивать от перебора со стимуляторами, и он срывается в истерику. Без криков и слёз, но с мелкой противной дрожью, вцепившимися в волосы пальцами, в кровь обкусанными губами и бесконечными «я больше не могу, не могу, не могу».

— Скит, просто закончи начатое. Осталось немного.

— «Просто», — ядовито передразнивает тот. — Очень, блядь, просто, когда ты как Цербер стоишь над душой и торопишь, и постоянно давишь, каждую долбаную минуту. Ебись как хочешь, хоть сам доделывай, я больше не могу.

Скиттлз отмахивается и сопротивляется, испуганно дёргается, когда Пикник протягивает к нему руки, но всё равно оказывается в крепких объятиях. Размеренно поглаживая острые, сильно выпирающие лопатки, Пикник очень чётко доносит до него одну-единственную, самую главную мысль:

— Мне бы хотелось, чтобы аватару доделал именно ты. Но если нет, я найду, кем тебя заменить.

Скиттлз только слабо хмыкает, уткнувшись лицом в твёрдое плечо. Всё понятно. Всё кристально ясно и предельно честно, правда, по ощущениям — как ушат ледяной воды за шиворот. Стоило только отвлечься на какое-то мгновение, моргнуть в неудачный момент, а точка невозврата уже пройдена.

Смутно кажется, что лучше бы Пикник его ударил.

— Ты и дальше планируешь вести себя как мудак? — Скиттлз не такой сильный, он ни разу не бетонная стенка и едва справляется с собой одним. Ему не вытащить обоих, не взвалить этот груз на свои плечи и уж точно никак его не удержать. Надорвётся. Сдастся.

— Просто сделай то, что нужно сделать. Большего я не прошу.

***

читать дальшеСникерс сжимает и разжимает кулаки, шевелит пальцами, разминает шею и плечи, встряхивает сначала одной, затем второй ногой. Приседает, подпрыгивает, наклоняется, вертится вокруг своей оси и чуть не отплясывает брейк, размахивает руками. Корчит рожи, тщательно артикулирует, периодически с несчастным видом издавая звуки умирающих китов. Скиттлз тоже не в восторге от очередной проверки, но в прошлый раз нашлась пара серьёзных девиаций, исправление которых стоило ему изрядной порции нервов. Лучше повторить процедуру и убедиться, что всё в порядке, чем возвращаться к коррекции снова и снова.

— Ты так и не расскажешь мне, что тебя беспокоит? — пока Сникерс занят изучением всего богатства своей собственной мимики, Дэмс вдруг решает воспользоваться моментом и снова попытаться завести серьёзный разговор. В последнее время Скиттлз практически ничем с ним не делится, даже разговаривает редко, хотя по лицу заметно, как что-то гложет его изнутри. Молчание тревожит и причиняет дискомфорт, потому что не даёт никаких зацепок и отрицает любую помощь.

— Я вижу свет в конце тоннеля, — мрачно отзывается Скиттлз вполголоса, продолжая внимательно следить за тем, что делает почти окончательно материализовавшийся конструкт и изредка прося проверить ещё то или это.

— И что это должно означать? — Дэмс приятно удивлён нарушенным молчанием и сокращением неожиданно возникшей между ними дистанции, но не совсем улавливает суть.

— Это значит, что я бегу с тонущего корабля, как последняя крыса, — поелозив на жёсткой деревянной скамье, Скиттлз подтягивает к груди колено и кладёт на него подбородок. — Я ушёл бы и раньше, но бросать Сникерса — просто бесчестно. Так что доделываю работу, и ноги моей здесь больше не будет.

На языке Дэмса вертится логичный, последовательный и очень эгоистичный вопрос, но что-то мешает его задать. Возможно, вера в Скиттлза, возможно, его измождённое лицо и потухший взгляд. Нежелание разочаровывать, спрашивая об очевидных вещах. Он осторожно берёт ладонь Скиттлза в свою и чувствует слабое ответное пожатие.

Ничего страшного. Всё будет хорошо. Они же друг другу обещали.

— Эй, вы чего такие заёбаные? — Сникерс тыкает сначала одного, затем второго в щёку до неприличия материальным пальцем. Это дело, хоть и лишённое налёта лёгкого сумасшествия, намного более осмысленное и интересное, чем бессистемные кривляния. — На солнышке притомились?

— Невообразимое богатство внутреннего мира и мимика твоя меня притомили! — Скиттлз рывком поднимается со скамьи, заставляя Сникерса проворно отскочить в сторону. — На всю жизнь насмотрелся и видеть тебя больше не могу.

На самом деле, он очень скучал. Просто всё как-то чересчур тяжело. Галатея ожила, но он не испытывает ни намёка на пигмалионовский восторг.

— Эй, ну. Сегодня отличный день, чтобы перестать кукситься, — Сникерс от души хлопает его по спине и обнимает одной рукой за плечи. Скиттлз не упускает возможности пожаловаться, что переборщил с реалистичностью настроек веса, вызывая взрыв заразительного хохота. — Не ворчи, давай лучше что-нибудь учиним! У меня аж руки чешутся. Хватай Дэмса и пошли. А можно как-то Пикника позвать, или ждать, пока он сам изволит появиться?

— Пикника позвать нужно. Сдать тебя ему и с чистой совестью отправляться спать, — Скиттлз подныривает под его рукой, освобождаясь от ненавязчивого захвата, и демонстративно зевает. — Ты хоть представляешь, какой у меня был спринт с этой твоей аватарой?..

Кажется, его слова Сникерса убеждают. По крайней мере, заставляют задуматься, и собственноручно слепленное Скиттлзом лицо успешно проходит проверку на виноватое выражение:

— Окей, да, ты прав, — он поднимает обе ладони в извиняющемся жесте. — Я, если честно, в душе не ебу, как поблагодарить тебя за то, что впрягся и собрал мне меня. Извини.

Скиттлз слабо улыбается и отбивает Сникерсу «пять»:

— Это единственное, чем я мог быть полезен.

— И звать уже никого не надо, — подаёт голос со своего места Дэмс, кивком головы указывая на другой конец аллеи, откуда неторопливо приближается Пикник. — Чутьё с годами всё острее.

Скиттлз моментально мрачнеет. Как тут не помрачнеть, когда один взгляд на Пикника — реального или виртуального — буквально кричит ему о том, что будет дальше, на следующем уровне. Сказал бы он, что думает по этому поводу, сказал бы он про это чутьё, но портить момент совершенно ни к чему. Как и впустую сотрясать воздух. Лучше начинать обратный отсчёт до столкновения, потому что Сникерс торпедой срывается с места и через считанные мгновения на полной скорости влетает в Пикника.

***

конецПикник не чувствует собственное лицо, но, кажется, губы расползаются в улыбке. Сначала медленно, неуверенно, неравномерно — криво и жутко, — а потом всё шире и шире. Улыбке этой мало места.

Саднит подбородок и побаливают рёбра, потому что кое-кто не рассчитал силу удара при столкновении, но это чертовски неважно. Всё неважно, бессмысленно, несущественно, потому что вот, у него в руках, прямо здесь и сейчас — Сник. Живой, родной, настоящий — он смеётся, он дышит, он неимоверно горячий силой той тысячи крошечных солнц, что скрываются у него под кожей.

Его можно увидеть. Можно почувствовать. Можно обхватить ладонями его лицо, посмотреть в сияющие синие глаза.

— Ты что, реветь собрался? Парни, он собирается реветь! — пусть Сникерс и обращается к кому-то, кого оставил у себя за спиной, он ни на миг не отводит взгляда от Пикника. Не может. Не хочет. Такой вариант даже не приходит ему в голову. — Чтоб вы понимали, я никогда не видел, как…

Пикник вовсе не собирается плакать, не чувствует в этом потребности и вообще не совсем понимает — зачем. Ему и так хорошо, в эту конкретную секунду, в этой конкретной точке пространства, помимо которой не существует ничего.

— Счастье моё, давай буквально на минутку, ладно? — Сникерс немного отстраняется, невесомо проводит кончиками пальцев по его лицу, будто снимая тонкую паутинку. Широченный оскал во все тридцать два уступает место неожиданно мягкой улыбке. Он запускает пятерню в свои и без того лохматые волосы, взъерошивает их, превращая в воронье гнездо. — Мне казалось очень тупым говорить это, не глядя тебе в глаза, поэтому я так припозднился. В общем… Прости, Пик. Я облажался.

Он жмурится и втягивает голову в плечи, ожидая, что Пикник начнёт его отчитывать, но тот лишь смеётся, прикрыв лицо рукой. Облажался, ну надо же… Положив ладони Сникерсу на плечи, Пикник притягивает его обратно к себе, прижимается лицом ко лбу и тихо шепчет:

— Главное, что ты вернулся, Сник. Ты вернулся.

***

В этом безымянном городе вечное лето. Солнце лениво ползёт по тротуарам, держа в заложниках тех, кто попадается ему на пути. Скиттлз медленно бредёт по оккупированным жарой улицам и мелко подрагивает от холода. Ему плохо. Ему не по себе.

Наполняющий густой воздух аромат цветущий лип, раньше неизменно вызывавший у него чувство ностальгии по тому, чего он никогда не знал, не переживал, не видел своими глазами, теперь неприятным налётом оседает на лёгких. Внутри очень пусто и очень устало.

В этом безымянном городе остановился даже ветер, застыл, как в смоле, в золотых солнечных лучах посреди какого-нибудь проспекта. Скиттлз медленно идёт мимо сверкающей реки, не слыша её мелодии и каждым своим шагом привнося всё больше и больше диссонанса. Он не на своём месте, он выбивается. Он ещё пытается дышать.

У Скиттлза есть пара незаконченных дел. Самое главное — открыть эту золочёную клетку и сделать безымянный город ещё одним осколком среди миллиардов других, созданных такими же безымянными архитекторами. А потом отключиться, собрать немногочисленные вещи и исчезнуть, не дожидаясь, пока опустится занавес.

Окидывая последним взглядом своё творение, Скиттлз мысленно прощается. И навсегда покидает этот город мёртвых.

— Я, наверное, убью его, если ещё когда-нибудь увижу, — довольно безучастно отвечает она, ловким заученным движением рисуя стрелку.
Богиня! Прекрасная!

— Ещё лучше, — Скиттлз зевает и красноречиво почёсывает переносицу средним пальцем. — А если там какой-нибудь вирусняк, который превратит меня в пускающий слюни овощ?
— Эту стадию, правда без слюней, мы уже проходили.
LOL

Давай договоримся винить во всём Нестле и только Нестле?
И это прекрасно, это нужно унести в жизнь!

сто слов и эмодзи (на самом деле нет)Вообще в какой-то момент я почувствовала себя Скиттлзом, который сунул слишком много инфы в свою дурную голову. Грустно, тяжело. Давит. Это как снова пройти Dramatical Murder и попасть на одни плохие концовки. То, как эта история заворачивалась, было понятно и закономерно. То, как она развернулась, нельзя назвать непредсказуемым — вселенная стремится к саморазрушению, твои персонажи тоже, такие дела. Меня больше удивила рокировка с героями. Вот есть Пикник, он кажется тем, кто старается жить дальше, держит на своих плечах все тяготы жизни, свои и чужие, а есть типичный эскапист Скиттлз, но всё равно получается, что именно первому не хватает чего-то для того, чтобы перешагнуть все это дерьмо, утрату и остальное. То, что происходит с Пикником, очень интересно. Его легко представить, его можно понять и ему легко сопереживать. Его характер и развитие мне понравились больше всего. Скиттлза я понять не смогла, в какой-то момент я перестала понимать его мотивы и думала: «Эй, что за хрень ты творишь?». Зачем? Не знаю.

Хорош и сам мир, в котором живут персонажи. Конечно, хорош в том плане, что придуман замечательно, с любовью. Вообще сеттинг, детали, прошлое персонажей, лексика — это так невероятно круто, хотя иногда и слишком насыщенно. При этом важная для сюжета инфа дозируется, благодаря чему есть интрига, и ты читаешь такой с мыслями «ГОСПОДИ, ДА ЧТО ЖЕ У ВАС СЛУЧИЛОСЬ?!» Меня немного расстроило, как менялся темп. В начале было сложно сконцентрироваться на происходящем из-за количества деталей, потом ты практически препарировала, дотошно и проникновенно, эмоциональное состояние Скиттлза, а потом всё понеслось со скоростью синкансэна. И это тогда, когда ты уже влился в заданный темп! С одной стороны, такое дробление почти не вредит атмосфере и даже дополняет ее (по крайней мере збс совпало с моим ощущением текста), с другой — ждешь такого же подробного повествования, к тому же, когда наконец-то становится понятно, что происходит. Вторая часть очень интересная сюжетно, поэтому хочется больше, выше, сильнее, то есть подробнее. (А делать такие концовки вообще грешновато — это не просто открытая концовка, это когда все окна открыты и штормовой ветер ебашит ставни, только в голове у читателя. Арт вообще добивает.) Вообще же мне понравилось то, что я прочитала. Хорошая работа.

И кстати об иллюстрациях. Автору фика очень повезло с художником. Иллюстрации так здорово передают атмосферу происходящего и добавляют безысходности. Последняя вообще очень сильная. В рисовании я разбираюсь еще хуже чем в текстах, поэтому могу только выплеснуть эмоции — очень здорово. Над ними можно гореть вечно.

Спасибо вам за эту работу!

Обоже, это было Очень Сильно и Охреннено. Вот именно так, с больших букв. И то они не отражают всего целиком. Вот только что прочитала и сижу в растрёпанных чувствах, аж слезу пустить охота, настолько всё это живое, настолько сильно это всё берёт за душу. Наверное, сейчас будет очень сумбурный отзыв, но просто Эмоции и их так через край, что даже не знаю, за что хвататься в первую очередь. И, кажется, я от всё тех же самых Эмоций все слова позабыла.
читать дальшеБезумно всех жалко, всех так переломало, что хочется обнять и пожалеть. И ведь уже не поправится всё никак, прошлого не воротить, со смертью не поспоришь и вообще.
Очень яркие описания, обалденная атмосфера и офигенные герои. Вообще текст сразу цепляет и не отпускает до самого конца. А стоило дочитать до конца, то захотелось воскликнуть "как, неужели уже всё?!", потому что ещё бы читала и читала. И ещё дальше читала.
Мне очень нравится ваш Скит. Это просто ванлав, он выходит потрясающе живым и в фанон, и вообще. Безумно было его жаль, когда он практически умирал в той квартирке. Сломанный, потерявшийся. Описание квартиры и того, как Пикник его отключал, охрененное. Вся эта осыпающаяся штукатурка, ржавая вода, не закрытые заглушками разъёмы. И фиолетовая рубашка, да. И удар в стену, и светлые глаза. Столько всяких обалденно атмосферных мелочей, хочется всё зацитировать, но тогда бы я зацитировала полфика как минимум.
А я ведь поверила, решила, что Пикник ушёл насовсем и всё плохо будет, что сейчас Скит совсем загнётся и закопается. Господи, я была так безумно рада, когда Пикник вернулся. Хотелось завизжать и забегать по потолку от счастья. А потом сесть и порыдать тоже от счастья. Скит такой очаровательный болван с его "рубашку выбросил", просто, боже, не могла не умиляться. Хотя, параллельно представляла, как бы это бесило, общайся с ним вживую.
Пикника тоже хотелось обнять и расплакаться. И заодно преклоняться, потому что потрясающий же персонаж, несмотря на драму сильный, может тянуть себя и тянет ещё и Скита. И столько терпения. Золото же просто. Но как же потом обухом по голове ударило, когда такой крепко стоящий на ногах герой, настолько привязанный к реальности в отличие от всей остальной компании, уходит в вирт. Вот эта смена ролей буквально вышибла почву из-под ног и хотелось сидеть и выть в голос, закусив кусок простыни, потому что платка уже явно не хватает. Безумно их всех жалко, я наверное повторю это ещё пару раз, потому что ну сил никаких нет, как жалко. Но весь этот слом потрясающе выписан, всё логично, у всего подоплёка, ничто не вызывает чувства "втф что это вообще только что было и почему герой так поступает". И в сломанного, но оживающего Скита верится. И в державшегося сначала в реале, а потом ушедшего в вирт Пикника тоже верится. Оно ужасно всё верибельно. Так понравилось ещё, как выписано то, как Скит обживался в квартире Пикника. Все эти попытки притереться друг к другу. За комнату Сникерса хочется отдельных сердец отсыпать, потому что опять столько мелочей, и куртка Пикника, и неразобранная кровать, и весь этот мусор. И как раньше Пикник не мог заходить в комнату, а потом стал.
Сникерс тоже потрясающий. Боже, у них с Пикником обалденно живая встреча вышла, так и представляется всё в лицах, особенно вот это про "хотел сказать глаза в глаза" и "я облажался".
Хочется отметить, что даже такие эпизодические персонажи как Баунти и Комильфо обалденно живые вышли. Спасибо за эту профдеформацию Баунти, за поведение Комильфо, за весь этот непривычный ретро дизайн её комнаты.
Над концовкой уже хотелось рыдать в голос. И с одной стороны, всё хорошо, пиксники вместе, а Скит ожил. А с другой так всё плохо, что просто слёзы из глаз.
Какой-то кривой и даже без смайлов отзыв получился. Но меня редко что-то настолько вышибает из привычной колеи, а тут прям с разгона выкинуло. Теперь наверное полдня буду пытаться вернуться обратно.
Стену сердец за такую обалденную историю.

А ещё хотела написать и забыла, спасибо вот такое ОГРОМЕННОЕ за Скиттлза. Мне его вечно не хватает в фандоме почему его так мало людей любит Тт, а тут додали, да ещё и так здорово додали, что спасибо, любитель персонажа совсем в лужу
Арты потрясающие! Я уже высказалась в личку, но хочу ещё отсыпать сирдец Моменты классные выбраны, ключевые и стиль мне зашёл, к тексту по атмосферности очень подходит.

Богиня! Прекрасная!
this! yassss ╰(*´︶`*)╯

И это прекрасно, это нужно унести в жизнь!
в следующий раз, когда будешь покупать себе натс или несквик whatever, не забудь очень ОСУЖДАЮЩЕ на него посмотреть. Чтобы он сразу всё понял, подлец!

Это как снова пройти Dramatical Murder и попасть на одни плохие концовки
спасибо, очень понятное и наглядное пояснение ОшО не думала, что атмосфера прямо Настолько тяжёлая правда, спасибо что не свитпул, а ДМ хд

Вот есть Пикник, он кажется тем, кто старается жить дальше, держит на своих плечах все тяготы жизни, свои и чужие, а есть типичный эскапист Скиттлз, но всё равно получается, что именно первому не хватает чего-то для того, чтобы перешагнуть все это дерьмо, утрату и остальное
по этому поводу очень удачно сказала Hismuth, сравнив психику персонажей со стеночками. У одного бетонная, у второго — резиновая. Если резина и деформируется, то форму потом восстанавливает довольно быстро, а вот если обрушить бетонную стенку... ну, там всё понятно. Пыль и крошево, обратно уже вряд ли соберёшь. Пикника долбили-долбили, и всё-таки додолбили
и это вроде как даже выглядит... логично
в любом случае, я рада именно такому раскладку: когда вроде всё предсказуемо, но всё равно есть этот момент удивления (◕‿◕

Скиттлза я понять не смогла, в какой-то момент я перестала понимать его мотивы
а потом всё понеслось со скоростью синкансэна
согласна
там с определённого момента становится прямо видно, где у меня закончилось время на раздумья я, вроде, и уговаривала себя не торопиться и как следует вести линию, а не ломать её и не сбивать темп, но давление и стресс в итоге сказались. Маленько косяк, причём довольно обидный, потому что его можно было бы избежать, будь я более организованной

делать такие концовки вообще грешновато — это не просто открытая концовка, это когда все окна открыты и штормовой ветер ебашит ставни, только в голове у читателя
Сай время от времени в разных сценах меня подпинывала на тему НУ ТЫ ХОТЬ НАМЕКНИ ТУТ И ВОТ ТУТ ДОБАВЬ НЕМНОГО, А ТО СОВСЕМ НИЧЕГО НЕ ОЧЕВИДНО. А я хлопала глазами и думала, какого хрена, всё ведь понятно, у меня ведь в голове картинка сложилась, значит сложится и у читателя. Я периодически забываю, что это вот вообще не так
мне кажется, что с момента появления Орбита на самом заднем плане, финал истории становится предельно ясным и понятным хД но, опять же, это я.
В какой-то момент хотелось дописать прямо до финала-финала, но этому миру действительно достаточно драмы, пусть будет немного пространства для мысли и капелька надежды для тех, кто более оптимистичен
так что LET THE WIND BLOW во славу Сатаны

про иллюстрации я прямо подписываюсь под каждым словом
я когда увидела стилистику, просто выпала в осадок и начала неконтролируемо кричать, размахивать руками и подкидывать в воздух предметы, потому что ТЛЕН прыгнул на меня прямо с экрана, обступил со всех сторон и начал постепенно пожирать моё сердце. А уход в туманный закат в конце — это вообще. Всё.
сердец для Hismuth, их никогда не будет достаточно


спасибо за развёрнутый и конструктивный отзыв, очень приятно было его читать, очень приятно, что несмотря на косяки текст понравился и вообще спасибо, что смогла и осилила, несмотря на незнакомый фандом. И за поддержку в процессе тоже добра тебе бесконечного

Layne, мои глаза утром чуть не выпали из глазниц, когда я увидела РАЗМЕР комментария. Я выглядела примерно вот так ＼(〇_о)／ и размахивала руками тоже
господи, кто-то читает это! по доброй воле! сам!
ыыээуу спасибо ОшО

Вот только что прочитала и сижу в растрёпанных чувствах, аж слезу пустить охота
*срочно обмахивает полотенчиком* ноу ноу ноу ноу ОшО

со смертью не поспоришь
они немножко попытались, но вот только вопрос, что в действительности из этого получилось. Вот я сижу и думаю сейчас, а был ли там вообще хоть кто-то живой изначально, и на волне тлена прихожу к каким-то крайне неутешительным выводам... но может меня конечно просто кроет, спать хочется адски *нытик*

стоило дочитать до конца, то захотелось воскликнуть "как, неужели уже всё?!"
рада, что сам процесс был, судя по всему, относительно лёгким (◕‿◕ потому что 48 страниц, Карл! или около того
так-то можно жевать до бесконечности D:

А я ведь поверила, решила, что Пикник ушёл насовсем и всё плохо будет
это и была изначальная задумка но потом пришёл МББ, пришла Рина, стукнула тапком по столу и сказала: заткнись и пиши вторую часть. Райт нау

как бы это бесило, общайся с ним вживую
вот казалось бы, люблю Скита, но в реале уже давно бы полбашки ему снесла нафиг, БЕСИТ ЖЕ

ничто не вызывает чувства "втф что это вообще только что было и почему герой так поступает"
всё-таки, со Скитом тут не совсем вышло доработать до конца, но обоже как ж я рада, что никакого втф не было Тт
потому что последние несколько дней я пребывала как раз именно в этом трёхбуквенном состоянии Тт хД

Хочется отметить, что даже такие эпизодические персонажи как Баунти и Комильфо обалденно живые вышли
спасибо что упомянули женщин! Тт несмотря на то, что они мимопроходили, очень хотелось, чтобы их заметили. Больше, больше любви им обеим и счастья вообще Тт

*придавило лавиной сердечек, булькает и сияет из-под завала*
спасибо вообще огромное за отзыв и за эмоции, я серьёзно в счастии и радости и облегчении
обниманий вам!

А ещё хотела написать и забыла, спасибо вот такое ОГРОМЕННОЕ за Скиттлза. Мне его вечно не хватает в фандоме почему его так мало людей любит Тт, а тут додали, да ещё и так здорово додали, что спасибо, любитель персонажа совсем в лужу
THIS
ПОТОМУ ЧТО ЭТОМУ ФАНДОМУ НУЖНО БОЛЬШЕ СКИТТЛЗА РАСРАС

Как я уже говорила, ты очень-очень хорошо поработала над матчастью. Хорошо проработанный мир, в него верится. Вся эта антиутопичность: экологическая обстановка, население, погрязшее в киберпространстве – очень убедительна. Мне нравится, как ты используешь термины, как ты показываешь работу с компьютерами, с построением пространства, и даже такие мелкие детали, как заглушка от воды в разъемах. Вот такие детали – как раз-таки делают текст ярким и живым.
Хочу сказать, вижу я здесь дух Гибсона с его Нерйромантом хд На самом деле, хорошо заметно, как вся тематика киберпанка на тебя повиляла, и то что в этом заметна рука Гибсона – больше комплимент, чем не. Потому что он мэтр, как-никак.
Меня очень поразили параллели с началом и концовкой, когда сначала Скитлз, как наркоман, зависимый от виртуального Демса, не может завязать со всем этим, и то как сильный Пикник его из всего дерьма вытаскивает. Приводит в порядок. И на финальной стадии они меняются местами, словно Скитлз расплатился своей приобретённой рассудочностью немного безумным Пикником. Ведь по сути, Пикник сам вмазался в то, из чего вытаскивал Скитлза, когда его не затрагивало все это виртуальное, когда он даже отказывался ставить имплант и не понимал всех, кто ходит в симуляцию, даже Сника – которого, на минутку, любил. А тут стоило только услышать, что он сможет снова увидеть человека, которого, как думал, что навсегда потерял. Не знаю, для меня как-то странно, что он так быстро сломался. Я не говорю, что это неправдоподобно, и неправильно. Просто оказывается, что за всей его внешней суровостью и силой, скрывался давно сломленный человек.
Чего я не понимаю и не принимаю, так это Скитлза, который своими же руками можно сказать убил Пикника. Потому что, ну, судя по последним абзацам и словам про «город мертвых», значит лишь то, что Пикник окончательно покинул реальность. И это значит, что он Пикника собственными руками привел туда, откуда с большим трудом выбирался. А Скитлзу, чтобы от всего этого отказаться, надо было лишь увидеть все со стороны. Как ломается последний и самый лучший из них (с). Все это очень грустно и страшно.
Спасибо тебе за текст, он очень красивый, хотя да, все же начало ужасно напрягает мозги, не готовому к такому, человека. Особенно тому, кто не читал научную фантастику. У тебя тут слог совсем не мммм… автора любителя, больше приближенный именно к литературному и чуть-чуть научному. Спасибо за продуманный мир, спасибо отсылки к другим персонажам, которые позволяют взглянуть на историю с разных сторон, понять устройство всего этого. Надеюсь, мы еще увидим по этой вселенной что-нибудь. Мне бы было интересно прочитать про то, что же там случилось с братцами-кроликами.
Ты большая молодец

Птица Граф,
по этому поводу очень удачно сказала Hismuth, сравнив психику персонажей со стеночками. У одного бетонная, у второго — резиновая. Если резина и деформируется, то форму потом восстанавливает довольно быстро, а вот если обрушить бетонную стенку... ну, там всё понятно. Пыль и крошево, обратно уже вряд ли соберёшь. Пикника долбили-долбили, и всё-таки додолбили
и это вроде как даже выглядит... логично
С этой стороны — да, логично. Я больше никогда не буду есть эту шоколадку.

А я хлопала глазами и думала, какого хрена, всё ведь понятно, у меня ведь в голове картинка сложилась, значит сложится и у читателя. Я периодически забываю, что это вот вообще не так
Как знакомо! Вообще мне кажется, что это слабое место многих райтеров, и когда речь о сюжете, и о матчасти, и о внутреннем мире.

Йуууля,
Чего я не понимаю и не принимаю, так это Скитлза, который своими же руками можно сказать убил Пикника. Потому что, ну, судя по последним абзацам и словам про «город мертвых», значит лишь то, что Пикник окончательно покинул реальность. И это значит, что он Пикника собственными руками привел туда, откуда с большим трудом выбирался. А Скитлзу, чтобы от всего этого отказаться, надо было лишь увидеть все со стороны. Как ломается последний и самый лучший из них (с). Все это очень грустно и страшно.
Правильный выбор не всегда значит лучший (и наоборот). Пик был так счастлив Сникерсу, так... Не то чтобы я одобряла исход событий, но мне кажется, это тот случай, когда человек (в этом случае Пикник) сам должен решить, умереть ему счастливым в этой реальности, или жить несчастным в той (я тут еще подумала, и пришла к выводу, что нифига он не двигался дальше, он законсервировался и всё тут). В конце концов нет ответа, насколько (не)реален Сникерс, так что и выбор сложный. Хотя Скиттлз конечно мудак, зря Пик ему лицо не поправил XDD

Йуууля, Хорошо проработанный мир, в него верится
как всё-таки хорошо, что до сих пор никто не втфшится от этого мира так, как делаю это я потому что были у меня какие-то вопросы, которые я не понимала и в которых не стала разбираться, чтобы не дай бог не порушить себе вообще всю концепцию и не впасть в ступор от того, что поломала матчасть в своей голове и не могу двигаться дальше х)

Хочу сказать, вижу я здесь дух Гибсона с его Нерйромантом
не Нейромантом единым, но об него я тоже головой побилась перед тем, как засесть за писанину приходи, ещё книжку посоветую, которая мне очень понравилась и вдохновила в принципе...

Не знаю, для меня как-то странно, что он так быстро сломался.
можно и нужно было ломать его дольше, больше и со вкусом, тут я согласна. Показать как-то процесс хоть немного, но кто прокосячил со сроками? Можешь не делать вид, что не замечаешь над моей головой огромную неоновую стрелку хД Так что таймскип мой лучший друг, всё за кадром, заворачиваюсь в белую простынку и встаю на табурет

я знаю, что щас словлю минусов в карму и вообще все эти пояснения очень не найс, но мне видимо очень хочется поговорить. Хз что со мной

тут моё видение ситуации, и если это вообще совсем никак не очевидно из текста — то я лох каких поискать, простите ребятаПикник по дефолту покрепче Скиттлза будет, удар он выдержал намного более достойно, не прогнулся и в себя пришёл намного быстрее, но всё-таки понёс определённый урон. И пошла незаметная такая подлая трещинка где-то там, внутри. У него тоже был период прострации, но в затяжную стадию тот не перешёл. Пикник угробился в работу, которая, на минуточку, сугубо физическая и без возможности устроить самому себе уютное вонючее болотце, как сделал Скит. И пока он где-то там за куполом пахал, сумел в порядок привести мысли, научился медитировать, познал дзен - в общем, как-то пережил и принял свою потерю.
Но мы помним про трещинку, верно? А трещинка, в свою очередь, всё это время помнила про Пикника, и в полной мере дала о себе знать, когда случился следующий удар. Вот ты вроде как смирился, вроде пытаешься двигаться дальше, тащить за собой одного слабачка, который сам не в состоянии. Слабачок сам по себе доставляет множество проблем, а потом ещё и определённым образом помогает сдвинуться с мёртвой точки — тот момент, когда Скит всё-таки смог открыть эту долбаную дверь и вообще переселился в комнату Сникерса, он, вроде как, для Пикника был очень важный и вызвал определённое эмоциональное потрясение. Плохо в тексте показала, но дело было. С одной стороны, ещё один шажок вперёд, с другой стороны — пока, стабильность, нужно снова адаптироваться и привыкать, возможно, смиряться заново
И вроде всё начинает меееедленно выравниваться, как-то склеиваться, ты немножко расслабляешься... и тут бах. Оказывается, что где-то, как-то, счастье всей твоей жизни ещё существует. Буквально руку протяни. Трещинка радостно говорит - привет, дружок. И стена рушится. В хлам. Полцарства за коня, которым ебись оно всё.

Скиттлз... с ним сложнее. Он вообще не создан для того, чтобы кого-то откуда-то тащить. Принципиально. Он не может этого делать, не умеет и не научится, потому что либо кто-то тащит его, либо он с огромным трудом тащит сам себя. Пытается, по крайней мере, и это вообще ещё не доказано, сможет ли. Он вообще ни разу не та маленькая лошадка, которая стоит очень много денег. Натура такая — не самая лучшая, но тоже имеющая право на существование. Не всем быть супергероями.
У него был Дэмс, поддержка и опора, без которого он даже свою работу работать нормально не смог и чтобы не разлучаться с которым готов был фактически себя убить. Пассивно, но всё-таки. Потом у него был Пикник, который не постоянно был рядом, но то и дело подставлял плечо и помогал, помогал, помогал. Разбаловали его, честно говоря, этой помощью. А когда он всё-таки ударился об дно и понял, что нельзя так больше, и начал пытаться как-то жить и соответствовать — тут же вот это всё заверте...
Откуда, в самом деле, Скит мог знать, что Пикник отреагирует вот так? Он уверен был, что уж Пикник-то, с его всегда демонстрируемой непоколебимостью, точно справится и сделает всё, как нужно. Как от самого Скита требовал, опять же. Это мы с вами, ребята со стороны, помним про ту поганую трещинку, глубоко-глубоко запрятанную. А Скит о ней и ведать не ведает. И когда всё вдруг неожиданно крякнулось, он потерялся. Как себя вести в таких ситуациях? Что делать? Увещевания и уговоры не помогли — я о них обмолвилась, но не показала в тексте, my bad — к тому же за них Скиту ещё и физически прилетело. В моём идеальном варианте развития событий Скит собрал волю в кулак, сгрёб все-все-все флешки etc. и раздолбал их к чертям. А потом выпрыгнул в окно ласточкой. Но нет, не собрал, и биться об стенку не стал, потому что уже не сработало. Пикник от него уже отмахнулся, как от мухи.
И тут перед Скиттлзом встаёт выбор. Либо он впрягается не только за себя, но ещё и за того парня ?— и в итоге схлопываются оба, потому что он один не выдюжит против сопротивляющегося Пикника, у которого к тому же снова появился Сникерс. Как итог — не счастлив никто. Либо он делает то, что может ещё сделать для Пикника и Сникерса, и оставляет их. Как он и поступил. Мне оба варианта кажутся дерьмовыми, но других нет?..


Выдохнула.
Если после этого всё ещё «спасибо» за текст, то блин, я счастлива хД

Тяжко. Очень. Но очень обоснуйно и оттого прекрасно, так что реветь хочется.
Спасибо.

KosharikWildCat, не надо реветь!! если только совсем чуточку, потому что слёзы выводят из организма токсины ٩(◕‿◕۶

volperossa, я сделала пикнику антирекламу, о господи, как мне жить дальше с этим знанием D:

мне кажется, что это слабое место многих райтеров
поэтому обязательно надо приходить и садиться кому-нибудь на уши. Даже если человек потом проклянёт тебя и всю твою родню до седьмого колена

Птица Граф,
я сделала пикнику антирекламу, о господи, как мне жить дальше с этим знанием D:
Я зауважала его как человека!

поэтому обязательно надо приходить и садиться кому-нибудь на уши. Даже если человек потом проклянёт тебя и всю твою родню до седьмого колена
Воистину, это зло во имя добра XDD

volperossa, спасибо! Стараюсь попадать стилистикой в атмосферу текста, очень рада, когда это удаётся

Layne,

Правильный выбор не всегда значит лучший (и наоборот). Пик был так счастлив Сникерсу, так... Не то чтобы я одобряла исход событий, но мне кажется, это тот случай, когда человек (в этом случае Пикник) сам должен решить, умереть ему счастливым в этой реальности, или жить несчастным в той (я тут еще подумала, и пришла к выводу, что нифига он не двигался дальше, он законсервировался и всё тут). В конце концов нет ответа, насколько (не)реален Сникерс, так что и выбор сложный.
Вот тут плюсануть хочу. Пикник сделал свой выбор с совершенно трезвой головой и решил твёрдо. Он всегда принимает решение, не оглядываясь на абстрактное "правильно"-"неправильно", и он всегда выберет Сникерса. Если он нереален — значит, Пикник станет таким же нереальным тоже. Мне кажется, та лёгкость и даже радость, с которой он "сломался", довольно хорошо показывает как раз то, что он законсервировался, а не начал жить дальше по-настоящему. Он старался, он правда делал для этого всё, никто не сможет его упрекнуть, что он не пытался — но просто не смог, не нашёл того, что стало бы для него новой "путеводной звездой", жил просто на автомате. Чувства оказались сильнее и всё такое, он решает сердцем, а не мозгом. И в итоге он ведь счастлив, он снова рядом с тем, с кем хочет быть всегда — только это имеет для него значение

Птица Граф, очень грустно от того, что Скит теперь предоставлен лишь сам себе, у него не осталось опоры в реальном мире и нет больше человека, который мой бы его притормозить на повороте. И это Пикник, тот самый, который отвешивал щелбаны и подзатыльники за любые мысли о Среде, как о какой-то ереси, в которую верить бессмысленно, тот самый Пикник, который держался в реальности крепче всех сорвался с места, как жёлтый лист при первом сильном порыве ветра. А всё потому, что дунуло из нужного направления. Кажется, в мире, описанном вами, все жертвы обстоятельств. И даже Нестле, которых все обвиняют, являются жертвами собственной тяги к творению.
Не представляю себе какой силой воли надо обладать, чтобы решиться на поступок Скита, и о том, сколь высокую цену он за этот поступок заплатит, до конца не известно даже ему самому. Просто бесконечно жаль их всех. Каждого без исключения. Как говорится, обнять и плакать.
На примере Пикника хорошо показали как романтическая привязанность способна менять человека. В лучшую или в худшую сторону - не мне судить. Но видеть его таким вот размякшим после всех его слов и поступков было довольно-таки непривычно и, честно говоря, он выглядит чуточку глуповато, но, наверное, все влюблённые мужчины похожи на дураков.
Дэмс раскрылся неожиданно в паре абзацев и это было очень органично. Он не сливается с миром, созданным Скитом, а украшает его, как оживший цветок. Тем обиднее, что Скиттлз решает покинуть и его тоже.
Баунти интересная. Тот момент, где Пикник думает, что её двое, и она попеременно общается с ним - отличный. В целом разговор и все сопутствующие ему описания создают удивительное ощущение гнетущего непонимания. Это настолько цепляет. Мы все порой так общаемся с кем-то по телефону, но я никогда не читал описания подобных разговоров. Прямо почувствовал себя на месте Пикника.
Комильфо - красавица. Наверное, в её положении, подобный образ жизни - наилучший выход, и, наверное, из всех персонажей, её жаль меньше всех. Баунти жаль потому, что она просрала свою человечность, заменив её рабочими привычками, что при её работе, судя по всему было неизбежно.
Орбит симпатичен, хоть и в эпизоде.
Спасибо вам за такой большой труд, это было очень интересно читать и я узнал для себя кое-что новое.
Присоединюсь к высказыванию выше - специфический сленг добавляет в атмосферу повествования дополнительные завершающие штрихи.
Вы большая молодец!

Господи, я только дочитала и сижу тут реву, ща проревусь и напишу более внятный отзыв Т__Т

Кажется, я всё-таки могу собрать мысли в кучку и написать хоть что-то, отдаленно хотя бы напоминающее отзыв, а не гору ревущих смайликов.

Во-первых, чисто по "технической части" я хочу сказать огромное, нечеловеческое спасибо за текст в настоящем времени. Оно всегда воспринималось для меня более живым и позволяло глубже погружаться в историю, и я каждый раз готова если не продать душу, то осыпать миллионами цветов хороших авторов, которые пишут в настоящем времени, а не в прошедшем. Вот просто
Во-вторых, про Пикника и Скита сказали уже много до меня, но они, безусловно, потрясающе живые. И Пикника, и Скита можно понять, эмоции и чувства их обоих берут за живое, и я даже не знаю, от чего мне в результате было хуже - от того, что Пикник окончательно доломался, выбирая Сникерса, или от того, как Скит покидал "город мёртвых".
В-третьих, НЕСТЛЕ. Господи, Комильфо - божественная, моя прекрасная, всего один эпизод, но зато какой, и какая она... У меня просто слов нет. Офигенная от и до, шикарная, моя любимая женщина. Огромное спасибо за неё И пусть Натс и Несквик лишь упоминались по тексту, но они тоже мои любимые братцы-кролики. "Давай договоримся винить во всём Нестле и только Нестле?" - и у меня сердце кровью обливается.

Не смогла сдержать слёз и эмоций, когда дочитала, а потом зачем-то включила Coldplay – Fix You, кончилась, как человек, и началась, как эмоциональный комок нервов. Потрясающе просто вписаны детали в текст, отличные диалоги, описания такие живые и яркие, и мир, в который веришь, но в котором не хотелось бы жить, потому что собственными же глазами видишь, как поломались ВСЕ, и по обрывкам фраз представляешь, что когда-то и у них всё было хорошо, но что-то пошло не так...

Пойду разживусь бумажными платочками и ещё пореву в уголочке, это был слишком прекрасный текст, со слишком правильной-неправильной концовкой, за который просто тысячи сердец.

жизнерадостный прибор, тут должен был быть смайлик, который скачет по кругу и счастливо размахивает руками, но что-то я не знаю, где его взять хД
спасибо, что прочитали, это всё наносит мне счастье и причиняет радость
всем грустно и тяжеловато, а я тут понимаете ли радуюсь хД
единственно что, жертвами обстоятельств я бы всё же не стала называть всех, разве что Дэмса, Комильфо и наверное Баунти, но не очень уверена на её счёт. Остальные делали осознанный или неосознанный выбор, который их в итоге к этому всему и привёл, так что сами виноваты.

Tora Tallium, ТОРА НЕ РЕВИ НЕ РЕВИ ТОРА
я знаю что ты уже давно не ревёшь, but whatever, мне просто нравится кричать х)

нечеловеческое спасибо за текст в настоящем времени
а я в последнее время наоборот мозги себе проедаю, что надо возвращать скилл написания текстов в прошедшем времени... на самом деле, действительно надо, но как же меня это раздражает хД я тебя отлично понимаю

В-третьих, НЕСТЛЕ
НЕСТЛЕ! ВОИСТИНУ НЕСТЛЕ!
этому фандому серьёзно нужно больше Нестле и тех кто рядом, я всё ещё не разобралась, кто там и куда XD
и в особенности фандому нужно больше Комильфо, я хз, она же великолепна

отличные диалоги
блин, вот тут прямо вообще в кокоро, потому что я ненавижу писать диалоги. Такие как например телефонный разговор, когда собеседники ещё и не видят друг друга. Вообще многоговорящие персонажи это для меня ад >< *мерзкий маленький социофоб*

Птица Граф, я тебя отлично понимаю
Хоть кто-то меня понимает в этом плане Т__т ненавижу прошедшее время вообще

этому фандому серьёзно нужно больше Нестле
ТЫСЯЧУ РАЗ ДА
и в особенности фандому нужно больше Комильфо
СТО ТЫСЯЧ РАЗ ДА

я ненавижу писать диалоги
А я наоборот, люблю писать диалоги хотя у меня нихрена не получается, и ненавижу описания, но у тебя всё прямо так здорово гармонирует между собой

Птица Граф, Таааак!
Мыслей много! Так что постараюсь от нас обоих...по пунктам (но более чем уверен что будет что-то упущено)
1. Идея такого мира - не нова) Но что в этом мире может уже как факт стать новым? Почти ничто! У всего есть своя уже давным давно придуманная основа.
Но если честно, то меня начало раздирать на кусочки...не сразу, но странице так на 6-й или 8-й - Когда у меня в голове начал складываться пазл. Мрачный, без исходный, болезненный, кровоточащий только от одной мысли что в один момент - компания друзей, начала нанизываться на тонкую, белоснежную нить смерти. До дрожи. Но такое бывает. Аналогия с нарко-тусовкой отличный момент - но у всех в наше время свой наркотик. На самом деле - никто - НИКТО - не может слезть с "иглы" если однажды ее попробовал ( я понимаю сетевую зависимость очень хорошо) Именно от этого текст становится родным...НО...
2. Скиттлз - в один момент стало казаться что он действительно "прозрачный" - опять же...за этим персонажем стоит - потеря, безверие, упадок сил, разлом, боль и нахождение чего-то "нового" - но что есть новое в наши дни? - НИЧТО! По этому....когда...
3. Пикник - делает, жест "доброй" воли... кажется что " вот он - супермэн" НО нет... нет в нашем мире суперменов. Есть только люди. И до определенного момента Пикник казался настоящим - человеком. ОЧЕНЬ хотелось чтобы он дошел и остался таким до конца. НО....
4. Сникеср и Дэмс - ахуеть как больно. Если честно, (это конечно была шутка) но когда я дважды хотела отложить текст:
- первый раз когда "текст" сказал мне что Сникерс мертв - ахуеть!
- второй - когда Скиттлз открыл его комнату.
В моей голове есть только один Сникерс - живой, яркий...блять!

И вот тут все начало падать на "дно"
Я не могу до сих пор описать и собрать мои чувства относительно того что произошло.

Пикник - такой живой, сильный... КАК как такое могло случиться? Я все понимаю - любовь...возможность...НО....для меня в этом тексте он был как раз символом "ПУТИ ВПЕРЕД" - Он вытянул Скиттлза.. он смог сделать почти невозможное. Но...вот она "шприц" со вкусом "надежды" бляяяя! мне хотелось просто разорвать распечатанный текст....ааааа! Может быть я не права....может быть! Но....НЕТ...НЕТ...И еще раз НЕТ!
Хотя....может быть Пикнику нужно было вытянуть Скиттла для того чтобы поставить некую "героическую" точку в этом мире!
Сделал доброе дело и на покой!

В общем...как я уже сказала выше...
мыслей много...эмоций еще больше... и я до сих пор не могу с ними совладать!
Потому что весь этот текст как весы... хочется от злости на Пикника "бросать в него камни" и с другой стороны понимаешь что " а вот если бы тебе дали - хоть и иллюзорную надежду!"

Хотя...если честно, то я на мгновение задумалась что Пикник удержится...
(он же верил в то что это все иллюзии - отговаривал от всего от этого Скиттлза. уговорил. а сам...эх!)
Но потом понимаешь...что говорить кому-то...проще...а когда сам сталкиваешься с чем-то "важным" то ведешь меня так же как все!

В общем...извини за может быть сумбурность мысли.
Но мне больно и обидно.
В общем... текст - хорош!
Спасибо!
И даже если я с чем-то не согласна...если даже что-то не так...
угодить то всем невозможно. но читали мы залком...агонизировали.эмоционировали и самое главное...после обсуждали!
Думаю что для автора - это самое важное когда его тему обсуждают и не важно с какой из сторон.

п.с. если у меня еще будут мысли - более четки - я еще напишу тт
вот как-то так тт

cybertono, спасибо за отзыв и за прочтение
но если честно я не поняла вообще ничего

cybertono, хотя нет, вот:
НО нет... нет в нашем мире суперменов. Есть только люди
это, в принципе, одна из основных идей. Нет героев, которые придут и всё сделают идеально и правильно

КАК как такое могло случиться?
там чуть выше в комментариях я расписала немного ответ на этот вопрос — с моей точки зрения всё довольно логично, но не отрицаю, могла что-то упустить ) я вообще не очень умная, такие дела

Может быть я не права....может быть! Но....НЕТ...НЕТ...И еще раз НЕТ!
было бы интересно узнать ваш взгляд на развитие событий и персонажа в этих обстоятельствах )